Олег Русов: "Хочу поставить "Сильву" с куклами"

В Самарском театре кукол идет ремонт, но репетиции все равно проводятся. Режиссер Олег Русов ставит «Теремок» по известной сказке Самуила Маршака. Театру кукол он посвятил 40 лет своей жизни, хотя от роду ему всего 45.
 

- Вы с пяти лет «заболели» театром?

- Именно так, с детского садика. Увидел один раз спектакль в кукольном театре, и все – любовь на всю жизнь. Надеюсь, взаимная.

- Вы 12 лет работали главным режиссером театра кукол в Туле. Потом вас поманила жажда странствий? Говорят, у вас в кармане целый набор сим-карт для разных городов - это правда?

- Правда, так сложились обстоятельства. Я езжу по России, ставлю спектакли в разных городах. Часто бываю на Украине, в Харькове, где я учился в институте и десять лет проработал очередным режиссером.

- Такая жизнь вас больше устраивает?

- Как вам сказать, фифти-фифти. С одной стороны, появилась свобода, и для здоровья это лучше. С другой -  иногда устаешь от частой смены обстановки: Москва, Калуга, Якутия… Теперь вот – Самара.

- С Самарой у вас отношения давние. Ваши спектакли – «Алые паруса», «Дюймовочка», «Академия мультизвезд» - в репертуаре. Вам нравится здесь?

- Если бы не нравилось, я бы не приезжал. Здесь хорошие актеры, они мне подходят, и я - им. А это важно.

- Вы работаете с разными куклами. С какими вам больше всего нравится?

- Интереснее всего работать с актерами, когда идет процесс оживления куклы. Они ведь очень разные, куклы, и к каждой нужен свой подход. У меня в Харькове есть потрясающий артист – Алексей Рубинский. Он, как и я, всю жизнь с куклами, сейчас преподает. У него кукла просто живая. Недавно я там возобновлял «Золотой ключик», спектакль несколько сезонов не игрался. Представляете, у нас установочная репетиция, а куклы в ремонте. Я спрашиваю: «Леша, нам очень нужна кукла?». – «Да, нет, - говорит, - обойдемся табуреткой». И действительно, взял табуретку, и она у него превратилась в кота Базилио - осталось только очки и цилиндр добавить.

- За границей вам приходилось бывать?

- Бывать приходилось, а ставить – нет. Ездил на гастроли, фестивали в Германию, Испанию, Хорватию…

- Есть мнение, что русский театр кукол – лучший. Вы с этим согласны?

- Любой театр своеобразен. Искусство не бывает лучше или хуже. Каждый народ гордится своим театром, и это закономерно. А всякие там конкурсы – это от лукавого. Хотя в профессиональном смысле российский театр возвышается над всеми, как Гималаи. Но и здесь нужна оговорка. Скажем, с марионетками в нашем театре серьезные проблемы. И сколько мы ими не занимались, большого успеха не достигли. В Европе марионетка - это культура веков. У нас такой культуры не было. Зато культура тростевого театра - Петрушки и тому подобного - у нас очень высокая. Что касается технической стороны, тут впереди всех китайцы. Хотя они переняли модель у нас, но довели ее до совершенства. В свою очередь, культура тростевого театра, который культивируется у нас со времен Образцова, пришла к нам с Ямайки. Американский театр построен по тем же лекалам, что и наш, но технически тоже ушел весьма далеко. Как и, вообще, любой театр в США. У нас еще много кустарщины, зато есть театр в целом. Его создают драматург, режиссер, художник, композитор. И этот театр на таком уровне, которого в мире больше нет. Если нам прибавить технологии, то больше ничего не надо.

- У нас сейчас курс на модернизацию, возможно, она коснется и театра кукол…

- Ну да… Знаете, как сказал профессор Преображенский, «разруха, она в головах» - когда поют хором и писают мимо унитаза. В этом наша отсталость. Это не вопрос плоскогубцев, которые можно купить. К тому же у нас уже было сказано много красивых иностранных слов: революция, автоматизация, демократизация, инновация… Любая модернизация начинается с мозгов, мозги начинаются с культуры. Это относится и к театру кукол. Если мы ставим по шаблону в угоду начальству и публике, то про модернизацию можно вообще не говорить. Это не значит, что вместо лисички на сцену должен выкатиться какой-то рыже-фиолетовый шар, и считать его новым словом в искусстве. Это значит, что нужно искать новые пути, новые смыслы. Даже в старых историях. Это очень тяжело, за это часто дают по рукам и голове.

- Согласитесь, что театр кукол сегодня наиболее консервативный театр?

- Да, но он не должен быть таким. Есть аксиома: все, что не развивается, гибнет. Театр не исключение. Театр кукол тем более, потому что это сложный, синтетический театр. Я уж не говорю о проблеме драматургии, она общая для всех театров.

- Но вы ее как-то решаете?

- Приходится. Хотя и здесь не все однозначно. Кукольных пьес практически нет, и это благо: все, что было написано в Советском Союзе – полный «отстой». Учась в институте, я заставил себя прочитать около 150 пьес 60-70-х годов. Встречаются исключения, но в целом – жуть. К счастью, есть огромный кладезь мировой литературы. С ним и надо работать – перечитывать, по-новому осмысливать. Вот это и будет курс на модернизацию.

- «Теремок» вы тоже переосмысливаете?

- Разумеется. Не буду сейчас вдаваться в подробности, но я увидел в этой сказке много такого, чего раньше не замечал. Надеюсь, зритель тоже увидит. Мы ставим не просто «Кто в тереме живет?» Это будет большой музыкальный и, если хотите, философский спектакль. Музыку к нему написал мой друг из Харькова, композитор Игорь Гайденко.

- В заключение дежурный вопрос: ваши ближайшие планы?

- Хочу поставить «Сильву».

- Оперетту в театре кукол?

- Да. Я нашел способ, как это сделать. Если все получится, увидите и услышите.

автор: Юрий Хмельницкий

"Волжская коммуна"

4.08.2010 №277